Два пути русского фанатизма
Знамя Зенита, №4 (13), 1997г.
После известных событий, осмысленных (если не сказать — обсосанных) в предыдущем, экстренном выпуске "33", в умах сине-бело-голубой братии началось брожение. А забродившие напитки, как известно, срывают крышки с сосуда, в который налиты. И у многих, и в том числе уважаемых и заслуженных в питерском фан-движении людей, эти самые "крыши", похоже, сорвало.
Грядка, выросшая до сопоставимого со славными 80-ми размера, сейчас на распутье. Совсем, как витязь на картине Васнецова (кто видел — сходите в Русский музей). Куда бы мы ни двинулись, всюду — кости, коршуны и пожухлая трава. Если послушаться Сабониса и объявить тотальную мобилизацию, неизбежен раскол. Сколько народу сможет наплевать на свои дела, дома, семьи, и ежедневно общаться друг с другом на сэйшенах и в спортзалах? А что остальные — "недофанаты", недочеловеки? С другой стороны, если совсем не слушать наших радикалов, нас опять погонят. И не только вдоль Щёлковского шоссе, но и вдоль Невы со всеми её протоками и каналами.
Пора обернуться назад, и попытаться "почувствовать разницу" между питерским и московским фанатизмом с точки зрения истории.
Российский футбольный фанатизм действительно начался с Москвы и с "мяса". Окончательно красно-белая банда сформировалась во время пребывания "Спартака" в первой лиге, и с самого начала ей были присущи все типично московские черты.
Поставьте себя на место человека, которого ненавидят в любом населенном пункте за пределами Московской кольцевой автострады — что вы будете чувствовать и испытывать, приезжая в любой другой город? К тому же в высшей лиге чемпионата СССР собственно российских команд было не так уж и много, зато хватало команд из союзных республик. А там (и в первую очередь на Украине) Москву ненавидели ещё пуще, чем в российской глубинке, а уж тем более — "Спартак". Соответственно, любой "мясной" (а уже потом — и прочие, поехавшие по стране за любимыми клубами) должен был готов биться в любой момент. Когда в начале 80-х спартаковского фэна хватали за розетку, он в ответ стучал недоумкам в табло. Питеру такое по тем временам было в диковинку.
Другая составляющая нынешней московской агрессивности — сознание среднестатистического москвича. В его город прутся все, кому не лень. Он не может выйти на улицу, чтобы его не схватили за рукав и не спросили "как пройти туда-то и туда-то". В советские времена ему было не протолкнуться в продуктовом магазине: толпы приезжих с вытаращенными глазами скупали колбасу и сыр. За что, спрашивается, ему любить иногороднего чужака?
А еще в последние годы в Москву понаехало много людей из провинции — начиная с достопамятной казанской и прочей "братвы", и заканчивая разбогатевшими мелкими провинциальными торговцами. Среди "новых русских", которых в первопрестольной сейчас пруд пруди, как вы понимаете, вовсе не все — русские люди. Поближе к деньгам прикатило и несметное количество жителей солнечного Кавказа. И наоборот — не всем москвичам, особенно молодым, досталась нормальная работа, закрылись цеха крупных заводов и фабрик. Результат — вполне объяснимый стремительный рост экстремистских и националистических настроений (и в первую очередь среди подростков) и, соответственно, приход таких людей в фанатизм.
Сильное (в сравнении с Питером) влияние правых радикалов в столичном фан-движении имеет еще одно объяснение. Молодежи свойственно противопоставлять себя обществу, и старый добрый советский фанатизм такую возможность парням давал. Сейчас же обывателям противостоят не футбольные фанаты, как таковые, а национал-большевики и (главным образом) скины.
Третья составляющая московской фан-агрессивности — отношения столичных фан-банд друг с другом. WARRIORS, примеру которых призывает следовать Сабонис, стали самой боеспособной группировкой не от хорошей жизни: у них в генах нацеленность на драку, потому что с момента их возникновения "мясные" не давали им проходу. Если б кони не дрались, они бы вообще не выжили, поэтому война — их знамя, а сами они — действительно воины.
Стоит ли удивляться, что понятия "футбольный фанатизм" и "драки" в Москве для многих значат одно и то же?
Не то — у нас. Ленинградцев в бывшем СССР любили и любят до сих пор все нормальные люди. Жлобьё и гопота в счёт не идут. Если сине-бело-голубым и приходилось биться, то большей частью в Москве, да ещё на том же Кавказе.
Наоборот — многие открыто симпатизировали и симпатизируют людям из города на Неве и самой Северной столице, противопоставляя её столице настоящей. Наш город другой по самой своей сути. Он терпим и демократичен изначально, со времен основания государем Петром Великим, с тех самых пор, как здесь начали селиться званые императором иноземцы — голландцы, англичане, немцы, французы... В генах петербуржцев — не дикость и азиатчина, а уважение к другому человеку, его религии, традициям, привычкам, симпатиям. У нас нет "комплекса чужака", мы относимся к ним, как и подобает северянам — спокойно, взвешенно, умиротворённо. Петербург способен вобрать в себя всё лучшее и объять собою всю страну, не зря же Пётр объявил своё детище российской столицей. Мы и до сих пор заслуживаем этого звания больше любого другого города России — потому, что он самый красивый, самый европейский, наконец, потому, что сюда никогда не ступала вражеская нога. Нам есть, за что любить свой город, и в этом — сила нашего специфического питерского патриотизма. И в основе нашего отношения ко всему на свете лежит не отторжение, не воинственность, не агрессия, а — любовь. ЛЮБОВЬ, а не ненависть; ЛЮБОВЬ, главное христианское чувство; ЛЮБОВЬ — да город ведь и называется именем святого апостола Петра.
Ленинградский - петербургский футбольный фанатизм вобрал в себя лучшие традиции именно такого города. Мы любим свой "Зенит" — и потому слагаем о нём больше песен и стихов, чем любая другая фан-банда (столица считает их заунывными, но ведь им-то не удалось за всю их историю придумать и десятой доли того, что мы поем — ни по количеству, ни по красоте). Мы любим свой клуб — и потому объездили следом за ним весь Союз, до Намангана и Ферганы на юге, Владивостока и Находки на востоке и Кёнига на западе. Мы любим свой "Зенит" — и ЛЮБОВЬ главное для нас во всём, что бы мы ни делали. ЛЮБОВЬ, а не ДРАКА, как у столь ненавистных "мясных" или у столь любимых нами "коней". И если мы сейчас, слепо копируя столичный опыт, забудем об этой, идейной стороне нашего дела, мы быстро превратимся в банду без корней и без собственной идеологии.
Раздеться по пояс в холод — это еще не круть и от этого мурашки по спине не побегут. Мурашки, судари мои, бегут по спине, когда смотришь трансляцию из Манчестера, а там поёт целый стадион в один голос. Да ещё как поёт!
И в этой связи я возьму на себя смелость утверждать, что настоящий западный футбольный фанатизм — это вовсе не то, что предлагают нам претендующие на это "флинты". Что они поют, схватившись за плечи и дружно прыгая на радость идиотам телеоператорам? "Вали коней, вали мусорню, пока ублюдки не умрут". Это — песни? Да такой фанатизм не несёт ничего ни их команде, ни им самим!
Чем прежде всего покоряет футбольный фанатизм Англии и Италии? Звуковая поддержка британцев (с их песнями и скандированием) и зрительная — итальянских тиффози (с их флагами, транспарантами и т.д.) — лучшие черты европейского футбольного фанатизма. Так вот мы приблизились к этому идеалу ближе любой другой фан-банды России — потому что это вполне в петербургском духе. И если мы по-прежнему считаем, что главное для нас — поддержка команды, если суть футбольного фанатизма всё-таки любовь к футболу, а не к самим себе, мы не должны и не имеем права сводить общее дело к дракам, бомберам и тяжёлым ботинкам. Это будет не наш, не питерский фанатизм. Кстати сказать, с этой точки зрения "Щелчок" был очень питерским. Мы ехали, потому что любим, но не затем, чтобы драться. И все печатные призывы, вопреки брехне в московских СМИ, призывали именно к поездке в Москву, а не к драке в Москве.
Знаете, как переврала "33" одна проспартаковская московская газета? Если верить ей, то "33" призывала к прямому насилию: "только смерть твоя и твоих близких родственников может помешать тебе взять в руки прут". Если бы "НФ" был зарегистрированной общественной организацией, можно было бы подать в суд и отсудить у этих сволочей пару миллионов. А заодно и создать прецедент цивилизованного выступления фанатов. В этом смысле я приветствую иски в прокуратуру Виалли и нескольких молодых на милицию. Но имей мы статус общественной организации, можно было бы вдобавок поддержать какого-нибудь депутата в законодательное собрание города, и попросить его подать соответствующий депутатский запрос. А запрос, знаете ли, — не заявление какого-то там фаната.
Вот в чём должен заключаться наш путь. Мы должны изменить мнение людей о футбольном фанатизме, как о занятии дегенератов и пропойц. Мы должны стать реальной силой — не только с экстремистской, а и с человеческой точки зрения. Силой, влияющей на умы и сердца и болельщиков, и футболистов, и властей. Мы уже (первые в России!) показали, что значит поддержка фанатов (вспомните матч с "Торпедо"). С нами уже считаются и футболисты, и руководители клуба, и это тоже — признак европейского фанатизма.
Те, кто помнят визит к нам "Норвича", подтвердят: вторым человеком в делегации англичан был не главный тренер, а президент фан-клуба (кто не верит — спросите Сапога, он вместе с Гусевым участвовал в переговорах). А почему? А потому что в Англии основная статья доходов клуба — продажа абонементов и билетов на матчи. И если команда, не дай Бог, на выезде будет бездарно сливать игру, президенту фан-клуба понадобится всего пара часов, чтобы на домашнюю игру собралось не 30-40 тысяч, а 3-4 сотни человек.
Вместе с тем пасовать перед "флинтами", отступать и сдаваться мы ни в коем случае не должны. Те, кто согласен с образом Александра Невского на нашем транспаранте, должен согласиться и с его знаменитой фразой "кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет..." Однако надо понимать, что драка — не цель, а средство. Средство отстоять своё право приезжать, куда мы хотим, болеть, за кого мы хотим, и не скрывать этого, пряча цвета и флаги. И запретить нам отстаивать свои убеждения и нашу свободу не может никто — тем более, что Конституция страны гарантирует человеку право на самооборону.
На мой взгляд, для сохранения питерского лица нашему фан-движению сейчас нужно сохранить "НФ" именно как фронт. Пусть те, кто хочет, идут в спортзалы, но пусть не заставляют идти туда всех остальных! Пусть останутся независимые "Питерские волки", пусть пьют, как пили, "старики" и "ирландцы", пусть люди ведут себя так, как привыкли — не нужно никому ничего навязывать! Я обеими руками за занятия рукопашным боем, потому что считаю: владеть этими навыками должен каждый уважающий себя мужик. Но это не значит, что люди, которые пойдут в спортзалы, больше любят "Зенит", чем те, которые не пойдут!
Идея фронта тем и хороша, что объединяет разные группы, партии и т.п., и в том числе — необязательно экстремистски настроенные. И вовсе необязательно всем превращаться в ультрас, и не нужно прогонять тех, кто этого делать не хочет! Это тоже будет вполне по-питерски: оставить каждому возможность болеть так, как он считает нужным, то есть свободу. Ведь фанатизм тем и хорош, что это — свободный выбор свободного человека, и это — тоже по-питерски.
И ещё (напоследок). Мне отчего-то кажется, что и без всяких там спортзалов новый "Щелчок" уже невозможен. Урок для нашей совести серьёзный, а учиться в Питере любят со времен Петра I. А он, кроме как под Нарвой, почитай нигде и не отступал.
Капитан
Знамя Зенита, №4 (13), 1997г.
Перевод в электронный вид - Дмитрий ("gamover") Евдокимов , Ксения ("Ксю") Лужкова, Антон ("Гатл") Немнюгин, Максим ("Пацифик") Дукельский.
