Шлягер'83: Одесса-Кишинёв

(c) Nevsky Front Report, №2

Как мы уже заявляли в первом номере газеты, под этой рубрикой будут публиковаться материалы-воспоминания об интерес­ных приключениях, запомнившихся фанатам от какой-либо поездки пли просто какого-либо матча. На ceй раз автором, также как и в стартовом номере "NFR", выступает Константин Васильев (а, проще говоря, "Кастет"), который решил поделиться своими хорошо сохранившимися воспоминаниями о поездке-шлягере 83-го года. Они оказались настоль интересными, что мы решили не купировать творчество автора и разделить статью на два номера. Так что, сегодня читайте про первый этап этого замечательного выезда - Одессу.

Оглядываясь с высоты моих сегодняшних лет на те выезды, которые мне удалось совершить за мою фанатскую карьеру, мож­но без всякого преувеличения назвать эту поездку самой увлека­тельной и запоминающейся. Так уж получилось, что все мои выезды на матчи "Зенита" (ну, кроме Москвы, конечно) пришлись на - теперь уже - страны ближнего зарубежья. А это путешествие выпало - как бы на два государства - Украину и Молдавию. И если Одесса в те годы постоянно была представлена в когорте силь­нейших ''Черноморцем", то кишинёвский "Нистру" в том году лишь впервые пробился в "вышку" и выглядел в ней (прямо ска­жем) не очень убедительно.

Вот тогда и настала пора нашей поездки, которая очень удачно по времени года совпала со временем каникул и отпусков. Конечно, бывали - и сколько раз - стихийные поездки, когда вроде бы и ехать не собираешься, и денег на поездку нет, а всё равно, придя на вокзал провожать друзей и знакомых, уезжали за триде­вять земель. Этот же выезд мы наметили ещё весной, как только в газетах появилось расписание чемпионата, и невзирая на другие поездки, которые я совершил в том году, Одесса-Кишинев пред­ставлялись "коньком программы", что в итоге и подтвердилось.

За месяц до намеченного срока отправления - чтобы ехать в южные края не с пустым кошельком - я устроился подработать на фабрике (хоть это было и не так просто, ведь в те времена мне "стукнуло" лишь пятнадцать и КЗОТ не позволял меня задейство­вать, на производстве). Но благодаря физическим данным и тому факту, что в одном из отделов управления работала мать моего товарища, я всё-таки был зачислен в штат временным подсобни­ком и за месяц ударного труда заработал неплохую, по тем време­нам, сумму - 140 рублей. Этого вполне должно было хватить, на двухнедельную поездку к берегу Черного моря, да и мама, конеч­но, не осталась безучастной к моим гастролям и пополнила мои сбережения полтинничком и провиантом на дорогу.

На нашем поезде собралось в путь семь человек сине-бело-голубого десанта (Я, Чиполлино, Беломор, Клоун, Гном, Сапог и Гаврош), плюс два представителя фанатов "Днепра", задержав­шихся в нашем городе после матча с "Зенитом". Цветовых разли­чий между нашими кланами не было, так как их команда принад­лежала к обществу "Зенит" и атрибуты с речевками были сродни нашим. Например, на зенитовском знамени была просто добавлена надпись "Днипро", а главная шизовка гласила: "Во всём Союзе знаменит "Днепр" общества "Зенит"!"

Вот таким "факультетом" в 9 человек, облачённых в сине-бело-голубые шарфы, мы и тронулись в путь. Временем и финан­сами мы располагали, и когда днепровские гости пригласили нас в свой город на денёк попить пивка, у нас не нашлось весомых аргументов для отказа. На том и порешили.

По прибытии на Витебский вокзал нас поджидало неболь­шое разочарование - билетов ни на один поезд, ни на одно направ­ление не было. Тогда было решено ехать через Москву. Поменяв нашу дислокацию с Витебского на Московский вокзал (и прику­пив по дороге винца) мы погрузились в маловишерскую электрич­ку, поскольку с билетами и на московском направлении была абсолютная "тишина".

И вот он, наконец, долгожданный момент - мы тронулись в путь. "Путь далек у нас с тобою, веселей фанат гляди..." - так гласит одна из песен, исполняемых теперь на секторе. А тогда мы действительно ехали довольно-таки весело. У Чиполлино была с собой гитара, и мы чередовали песни в вагоне с игрой в карты и походами в тамбур для перекуров. Вино пили, как было положено во времена "застоя" стаканами. Ревизия, уже попривыкшая к поездкам фанатов на электричках, нас проигнорировала, и мы успешно достигли первого промежуточного финиша - Малой Вишеры. Пересев через 8 минут на окуловскую "собаку", мы продолжили свой путь, а на вопросы местных "куда мы, интерес­но, едем?" - отвечали: "В Одессу, на футбол!". Те естественно, недоумённо на нас поглядывали, не соображая - как можно ехать на электричке М.Вишера - Окуловка в Одессу, да еще и ты про­смотр футбольного матча.

В Окуловке наш электровояж был на время прерван, так как дальше можно было передвигаться только "вписываясь" в между­городние поезда. По карте был определён маршрут, назначены города, места в них и примерное время "стрелок" - на случай, если нас постигнет разъединение. Для удобства "вписывания" в поезда мы переоделись в одежду пассажиров (а именно, в спортивные трико и футболки), а для храбрости была принята очередная пор­ция.

Когда же прибыл первый поезд, мы удачно полным соста­вом вписались в плацкартный вагон и продолжили путь. Кто ушёл в другие вагоны, кто лёг на свободные 2-е и 3-е полки, а кто-то остался в тамбуре покурить. Мы с Чиполлино в беседе с группой молодых ребят, ехавших в том же вагоне, раскрутили их на пару бутылок вина, которые благополучно и выпили с ними. Оказалось, поезд идёт не до Москвы, а в какой-то южный город, что нас вполне и вполне устраивало.

Однако на подъезде к Бологое наш проводник начал кипишевать и в результате по прибытии в него большинство наших путешественников были благополучно "выписаны" из поезда. Мне же после получасового общения с проводником было предложено поехать с ним дальше - "попить водки". Организм у меня был крепкий и, несмотря на возраст, выглядел я довольно внушительно - на вид лет 20, рост - 188, вес - 102 - и потому не побоялся встречи с водкой (хоть и не любил её).

Количество водки в литровой бутылке сокращалось про­порционально расстоянию до Одессы-мамы, а в порожняковом разговоре с проводником всё больше и больше стало проскальзы­вать свистящих и шипящих звуков. В итоге пришлось самолично укладывать выключившегося проводника спать. При подъезде к Туле меня разбудил бригадир поезда - на "пряничной" станции должна была сесть ревизия.

Взглянув вниз, я удивился - как может такой небольшой че­ловек, каким являлся проводник, столько наблевать? В купе тво­рился такой бедлам и смрад, что впечатление было таково - будто гуляло здесь с десяток человек и дней 5 как минимум. А убирать­ся, объясняться с мертвецки пьяным проводником (да и с ревизи­ей, тем более) отнюдь не входило в мои планы.

Поэтому в Туле я преспокойненько вышел из поезда и на­правился на вокзал ожидать заранее обговоренную нами ''стрелку". Остальные члены нашей бригады следовали через Москву, из их дорожных приключений запомнилось одно - Чипо­ллино, уже наполовину некоммуникабельного, Беломор и Ко погру­зили в вагон, а по отбытии поезда по трансляции услышали - мол, найдена красная сумка и те, кто её потерял могут обратиться в администрацию. Все оставшиеся на перроне наши дружно посмея­лись над ротозеем, но затем всплыл один, как бы нерешённый вопрос: а где же? Нет, не "мясо", где же красная сумка Чиполли­но?

И те, кто еще мог как-либо объясняться, а таковыми были Беломор и Сапог, пошли к властям вызволять сумку. Придя в администрацию вокзала, ребята высказали свои права, однако у них потребовали привести доказательства своих претензий. После небольшой перебранки Болеро вспомнил, что на сумке имеется надпись шариковой ручкой "Паша - казашка", и так как владельца сумки зовут Павел, то надпись явилась доказательством её при­надлежности питерским фанатам. А когда Сапог назвал вещи, которые обязаны быть в сумке - горн, флаг "Зенита" и шарф сине-бело-голубого цвета - сумку вернули безоговорочно и ребята с очередным поездом продолжили путь.

Мне же в Туле пришлось некоторое время побродить по ок­рестным с вокзалом улицам. В первой же электричке из Москвы прибыл Сапог. По плану нам нужно было "вписаться" в ближайший поезд, чтоб успеть к 12 часам ночи на назначенную встречу с остальной братвой нашей конфедерации. Каково было наше удивление, когда в первом же прибывшим из Москвы поезде были замечены в дупель пьяные Беломор и Гном.

Проходя мимо нас, Бе­ломор, прямо как в шпионском фильме, произнес быструю фразу: "Сумки бросайте в такой-то вагон и идите в вагон-ресторан". Дважды нам повто­рять не пришлось, и мы после­довали их рекомендациям - зашли в указанный ими вагон, положили сумки на третьи полки и пошли в вагон-ресторан. Войдя в него, наше удивление достигло апогея - за столом сидела уже вся наша старто­вавшая из Питера тусовка за исключением Димы Клоуна. Но и он не заставил себя долго ждать, и пока мы оформляли заказ на 8 салатов и 4 бутылки "Золотистого портвейна" восстал, словно Феникс, из пепла. Он шёл в дичайшей прострации, исполняя шлягер тех времен - песню Валеры Леонтьева "Куда уехал цирк". Его с трудом усадили, но он всё равно попытался укусить за ногу местную официантку.

Официантку кое-как успокоили, объяснив, что Дима - до­машний, и ничего ему от жизни не надо - лишь бы "Зенит" побе­дил. Клоун вообще личность легендарная - в те времена колесил чуть ли не на все выезды за "Зенитом", работы менял от поездки до поездки. Помимо должности почётного фаната "Зенита" он ещё являлся фанатом Леонтьева, и, сменив в вагоне-ресторане гнев на милость, поменял песню в репертуаре и продолжил мини-филиал концерта любимого певца.

В такой обстановке мы подбирались к Харькову, постоянно повторяя заказ на салаты и вино - сколько раз, я, честно говоря, уже и не помню. Когда поезд подъезжал к окрестностям Харькова мы тронулись по вагонам за вещами. Тут-то и начались заморочки с проводниками, которые обнаружили безбилетного Гнома. Глуп­цы - у них под носом в составе едут 12 часов 9 безбилетников, да еще с комфортом, а они видите ли нашли одного "зайца". Всерьёз им пришлось "обломаться", когда за Гнома "вписались" все и хотели самих проводников высадить прямо на ходу. Окончилось же всё лишь разбитым стеклом в тамбуре, а мы преспокойно вышли и растворились в здании нового огромного харьковского вокзала.

Когда все собрались на месте "стрелки", решили продол­жить путь в днепропетровские пивные бары. Роль лидера и лоцма­на взял на себя Клоун, сказав, что он здесь всё знает и что надо ехать до Лозовой на электричке. Мы последовали его указаниям. Каково же было наше удивление, когда проснувшись в "собаке" обнаружили, что стоим в тупике в какой-то дыре с названием Мерефы. Само название данного населённого пункта, как впрочем и отсутствие местного населения, привело нас в некоторое заме­шательство - было в этом нечто мифическое.

После непродолжительных дебатов "днепровцы" Кот и Вэл заявили, что надо добираться до Синельниково - а там рукой подать до Днепропетровска. Но по времени мы уже и так вышли из отведённого лимита, поэтому пришлось отказаться от пива в Днепре и ограничиться пивом харьковским.

Прибыв обратно в Харьков, на вокзале встретили Тестя и Седого. На всякий случай прикупив 4 билета на 8 человек в общий вагон, отправились пополнять припасы и восполнять несостояв­шуюся трапезу в Днепропетровске. Кроме пива и раков по 5 копе­ек - ну очень больших - опробовали местную дрянь, почему-то называвшуюся  "Алазанская долина".

Плотно подкрепившись, мы тронулись в направлении во­кзала. Подойдя к поезду за 15 минут до отправления, обнаружили новую проблему - как попасть в свой вагон. Дело не в билетах - проводник вообще отсутствовал напрочь. Кто ездил на Украину в летнюю пору в те времена может представить - какой бедлам твориться в общих вагонах таких поездов. На каждой полке сидело человек по 5-6, и нам пришлось разгонять со вторых и третьих полок весь их скарб. Лежать пришлось по 2 человека на полке. Но нам приходилось не только пытаться спать, но и "добивать'' "Долину смерти". А поскольку вдвоем на третьей полке не так уж и удобно - весь этот процесс сопровождался периодическими падениями на головы "мешочников". Курили прямо на полках, а когда надо было выйти в туалет, пробираться приходилось с таким трудом, что ногу поставить было некуда.

В один из таких вынужденных походов я сзади услышал ка­кие-то проклятия, шум, стоны. Обернувшись, увидел такую сцену, что мог только стоять на одной ноге и смеяться. Из глубины ваго­на с вполне известными намерениями в сторону тамбура двигался Валера "Тесть". На полном автопилоте он шёл, не разбирая доро­ги, наступая при этом на всё, что попадалось ему под ноги - голо­вы, животы, спины - на всё это Тесть наложил свою поступь.

Вот в такой тёплой атмосфере мы и добрались, наконец, до первой цели. Как выразился Чиполлино, выйдя на платформу в немыслимых спортивных штанах, рваной футболке, пинцетной сине-бело-голубой кепчонке, розетке и с гитарой за спиной -"Одесса-МАМА!"

На площади перед вокзалом мы сразу увидели толпу наших фанатов - они шли непонятно откуда и куда с флагами и уже "под шафе". В их числе были Бирюков, Весёлый, Петруха, Витамин, Панк, Копь, Пфафф, Хайрасте. После тёплой встречи, общим числом человек в 15, мы проследовали на местный пляж, чтобы отметиться в не менее тёплых водах Чёрного моря. По дороге на пляж N 2 ЧМП мы узнали "что? где? почём?". Сбор средств на приобретение зелья показал, что принимать участие в мероприя­тии будут 17 человек и гонцу - а им был единогласно выбран Клоун - была выдана сумма из расчета "по ботлу" на каждого.

Распрощавшись с посланцем, все успешно добрались до пляжа и стали принимать тёплые ванны солёной воды, предвари­тельно воткнув, правда, древки с флагами в песок и развесив на тумбах для переодевания шарфы. Мирные жители поспешно удалились на другие участки пляжа, оставив гостям из Питера довольно-таки большую арену для предстоящего спектакля. Вско­ре прибыл посланец, и вместо 17 принес 21 "фаныч" (хотя своих денег у него не было). Мы последовали на живописную лужайку, которая возвышалась на довольно большом удалении от уровня моря, и подниматься на неё нужно было минуя два пролета. Под­ниматься ладно - надо было еще и возвращаться.

Все понимают, что такое юг, солнце, тёплое креплёное ви­но, отсутствие закуски и прошедшая бессонная ночь в поезде. Поэтому когда после определённой дозы было решено возвра­щаться к остальной братве на пляже, путь для некоторых оказался очень и очень тернистым. Игорёк "Гном", возомнив себя Икаром, вместо того, чтобы взлететь к небесам, покатился рядом со сту­пеньками под углом в 60 градусов, минуя всякие препятствия в виде кустарников, до первой промежуточной площадки. К нему - всему в царапинах и ссадинах - подошёл на помощь Валера "Тесть", возомнивший себя трезвее Гнома. Это, разумеется, было ошибкой. Второй, последний, пролёт они катились вместе, после чего их бесчувственные тела перенесли на горячий песок для отрезвлений - опять ошибка!

Рядом с ними уложили мертвецки пьяных Бирюкова и ещё одно тело, а Рома "Весёлый", качающейся походкой проходя мимо лежащих, решил, что песок - это слишком горячо - и завалился просто на тела товарищей. И если те лежали поперёк по направле­нию к морю, то Весёлый лёг на них вдоль - картина просто смех!

Когда же настала пора сбора на стадион, пришлось приво­дить в чувства лежащих на пляже товарищей - осуществлялось это забрасыванием последних в море. И если всех спокойно относили по четыре человека за руки и за ноги, то Бирюкова - поскольку он был довольно крупным мужиком - пришлось относить ввосьме­ром. Всё это сопровождалось проклятиями, матом и криками. И если Тесть отошел быстро и легко после первого купания, то Весёлого мокали раза три. Когда же несли купать в Черноморский бассейн, ставший на время местным вытрезвителем для зенитовских фанатов, Бирюкова, он стал дергаться и кричать, что его несут топить и заявлять, что он не умеет плавать - хотя пару часов назад нырял как дельфин.

Наблюдать эту сцену из жизни фанатов на подиуме перед пляжной ареной собралось человек 100 мирных жителей. Было и двое фанатов московского "Динамо", отдыхавших в Одессе.

По пути к ЧМП Весёлый отломал для моего флага березу и, кое-как приладив на неё знамя, мы тронулись к арене. У стадиона встретили тех, с кем вместе, отдыхали и с теми, кого до сих пор не видели в городе - у многих были характерные, как и у меня, флаг­штоки в виде деревьев. На трибуну с палками нас не пустили.

Всего же в Одессу различными путями нас прибыло 31 че­ловек. Во время матча прошла сильнейшая гроза, вымокли все до нитки. Но это не охладило наш пыл и шизовали мы с удвоенной энергией. Досадно только, что это не помогло "Зениту", и он усту­пил "Черноморцу" 0:2. Зато нас обрадовало, что во втором тайме к нам на трибуну забрёл Гном (потерявшийся во время пляжной эпопеи). Был он в одних плавках и как его пропустили на трибуну "менты" - непонятно до сих пор.

После окончания матча толпа местных "мореманов" решила "оторваться" на нас, но "менты" посадили нас в львовский авто­бус. При этом они допустили грубейшую ошибку - нас пропустили в центр, а сами сели к окнам. При выезде со стадиона автобус, в котором мы находились был атакован толпой местных гопников. В считанные секунды камнями были выбиты все стекла, а постра­давшими оказались "менты" - все камни, не долетая до нас, попа­дали в их головы.

По прибытии на вокзал, куда нас доставил спецавтобус, ми­лиция предупредила нас, чтобы мы быстрее уезжали из города. Однако в наши планы это не входило и после небольшого совеща­ния мы решили поехать в гостиницу, где остановилась наша ко­манда. Добравшись до отеля "Аркадия" и узнав, что мест нет и не предвидится, решили заночевать на пляже - благо погода опять наладилась, и на горизонте не было ни одного облачка.

Заглянув в гостиничный ресторан, обнаружили там наших футболистов принимавших ужин. Несколько человек из нашей бригады, облачённых во флаги и шарфы, проникли внутрь поме­щения с целью пообщаться и высказать свои претензии в отноше­нии бездарно проигранного матча. Инициативу взял на себя Бирю­ков, но не футболист, а фанат. Команда сидела и безмолвствовала. Сцена была немая, прямо как в "Ревизоре". Бирюков был немного­словен, но фраза, прозвучавшая из его уст после выпитой доброй порции водки с чужого стола, прозвучала зловеще: "Если не выиг­раете в Кишинёве, то все получите .... на орехи, в общем".

Односторонний диалог, может быть, и был бы продолжен, но внезапно вмешался бывший в те годы администратором коман­ды достаточно пожилой человек - Матвей Соломонович Юдкович. Он шёл и держал в руках маленькие пакетики с сахаром, какие дают в поездах и на его голос обернулся Игорь "Гном", у которого в то время на плече висела, как автомат, гитара. По стечению обстоятельств, совершенно случайно, грифом этой гитары он угодил Юдковичу в живот, и у того из рук выпал весь сахар. От удивления у того "отпала челюсть", и во избежание дальнейших разбирательств мы ретировались из ресторана.

Поскольку миссия общения с командой была окончена и она была предупреждена, что мы едем с ними в Молдавию, мы забрали из вестибюля остальную братву и последовали на пляж гостиницы для устройства на ночлег. Кто-то из фанатов поехал на вокзал для отъезда в Питер, кто-то двинул свои стопы сразу в Кишинёв, мы же своим "факультетом" стали развлекаться на пляже. Я не стану описывать подробности нашей встречи на этом пляже с футболистами нашей команды - но было довольно-таки весело и непривычно наблюдать их реакцию на эту встречу с фанатами тёмным южным вечером, на пустынном пляже, да еще после прозвучавших "обещаний" в ресторане.

На следующий день, позагорав под одесским солнцем и на­купавшись вдоволь в Чёрном море, мы последовали на вокзал и, прикупив по дороге "Аромата степей", погрузились в дизель Одесса-Кишинёв. Нам предстояло провести в пути 3-4 часа, чтобы добраться до следующего пункта этого двойного выезда. Итак, прощай ОДЕССА-МАМА!

 -> Кишинёв